спорт и здоровье

ФИФА ЧМ-2010 сборная ЮАР по футболу Футбол

От редакции: мы привели вас в блог «Каравай историй», чтоб вы узнали неописуемо сильную и неповторимую историю о том, как принципиальной силой быть может футбол – перед сиим, пожалуйста, подписывайтесь, как дочитаете – не забудьте про плюс и комменты!

Раздражающий рев вувузел, спасительная рука Луиса Суареса, «золотой» гол Андреса Иньесты – это главные ассоциации с первым чемпионатом мира, проходившим на местности Африки. ЮАР получила право на проведение головного футбольного праздничка в 2004-м, через 12 лет опосля окончательного выхода из полной изоляции от мирового спортивного общества.

ФИФА была в числе первых организаций, отреагировавших на политику апартеида твердыми мерами. В 1961 году сборной ЮАР воспретили участвовать во всех интернациональных турнирах, санкции сняли только в 1992-м. В течение сих пор в стране удачно работала другая футбольная ассоциация, которая противостояла принципам расовой сегрегации. Как досадно бы это не звучало, создать ее полноправным членом ФИФА было нереально – организация действовала на местности кутузки, а ее участниками были заключенные.

Футбол в кутузке разрешили лишь под давлением Красноватого Креста. Заключенные все делали по уставу ФИФА – подавали протесты, фиксировали результаты и проворачивали трансферы

Полуостров Роббен, расположенный в 10 километрах к югу от Кейптауна, пару раз менял свою функцию. Военно-морская крепость, психлечебница, колония для сумасшедших, кутузка для темнокожих – европейцы употребляли кусок земли площадью в 5 квадратных км в далековато не самых приятных целях.

В 1961 году правительство ЮАР начало отправлять на полуостров политических арестантов – противников апартеида, боровшихся за свержение работающей власти. Нельсон Мандела, возглавлявший одну из основных оппозиционных организаций страны (Африканский государственный конгресс), попал в местную кутузку в 1964-м и провел в ней 18 лет. Мандела отбывал срок в изолированной камере и не мог разговаривать с иными заключенными, но один метод духовной связи с ними все таки существовал. Через зарешеченное окно фаворит борьбы против апартеида следил за футбольными матчами, в каких участвовали его будущие политические сторонники. Как досадно бы это не звучало, счастье Манделы продлилось недолго – когда надзиратели увидели, что футбол – это единственное удовольствие Нельсона, они отдали приказ огородить поле глухим забором.

Государственная партия, пришедшая к власти в ЮАР в 1948 году, сконцентрировала все привилегии в руках потомков европейских колонистов. Страну поделили на «белоснежные» районы и бантустаны – псевдонезависимые резервации для темнокожего населения. Африканцы работали, обучались и отдыхали раздельно от европейцев, а их способности были значительно ограничены. К примеру, темнокожие спортсмены не могли стать специалистами, невзирая на то, что часто приметно превосходили соперников. Эта стршная несправедливость вдохновляла африканских атлетов вступать в оппозиционные альянсы, опосля чего же почти все из их попадали под арест и отчаливали на Роббен.

Полуостров Роббен и Кейптаун

Тюремные условия были страшными – заключенные жили в маленьких камерах, работали на каменоломне и не имели никаких вариантов досуга не считая чтения книжек из местной библиотеки. Скоро на полуострове стали популярны шахматы – фигуры лепили из кусков мыла, а в качестве доски употребляли кусок бумаги. Через некое время мыло сменило предназначение – сейчас его пинали по полу, пытаясь загнать в воображаемые ворота.

По субботам любой заключенный имел право обратиться к начальнику кутузки – в главном просили о увеличении пайка и сетовали на насилие со стороны надзирателей. Но уже с 1963 года в большинстве писем добивались разрешения играться в футбол на свежайшем воздухе. Управление игнорировало просьбу в течение долгого времени, и только в 1966-м опосля визита представителей Интернационального Комитета Красноватого Креста заключенные достигнули собственного. Разметку начертили малярным валиком, а ворота смастерили из дерева и рыболовной сети. Отныне началась история неповторимой футбольной ассоциации.

Заключенным разрешили играться лишь по субботам, но даже таковой график сначала вызывал огромные трудности. Поле представляло собой пыльный прямоугольник без одного намека на газон, футболисты игрались с босыми ногами и выбивались из сил уже опосля первого тайма – тюремные условия давали о для себя знать. Скоро заключенный, работавший на воле сапожником, смастерил несколько пар спортивной обуви из старенькых сандалий, а бывшие крестьяне превратили запятнанную пустыню в нечто схожее на футбольное поле. Надзиратели ставили на то, что футбол на Роббене не выдержит больше 3-х недель. Они очень ошибались: в качестве основного утехи узников игра прожила практически 30 лет – прямо до закрытия кутузки.

Основателем централизованного футбольного союза стал Седик Айзекс. В 1964 году юного учителя физики и арифметики признали «участником комплота с целью свержения власти» (самая пользующаяся популярностью статья тех пор) и назначили 13 лет заключения на Роббене. В 1969-м срок прирастили – Айзекса обвинили в разработке радио, которое дозволяло заключенным получать анонсы из наружного мира.

Седик Айзекс

В один прекрасный момент Седик натолкнулся на свод правил ФИФА в тюремной библиотеке и вдохновился на создание настоящей спортивной организации по интернациональным эталонам. В течение нескольких месяцев были собраны судейский и технический комитеты, утверждены трансферные правила и методы подачи протестов. Ассоциацию окрестили «Макана» – в честь известного воина-пророка. Согласно легенде, Макана самоотверженно сражался с английскими колонистами и умер в 1819 году по пути на Роббен. Заключенные разделились на восемь установок, любая из которых представляла определенную политическую группировку. Чуток позднее возникла девятая, «Манонг», в какой не учитывалась политическая принадлежность игроков. Конкретно «Манонг» с течением времени стал самым удачным клубом чемпионата.

Ажиотаж со стороны заключенных изумил организаторов – командная заявка в среднем превосходила 40 человек. В итоге клубы разделились на три состава, любой из которых играл в собственной лиге, сформированной с учетом мастерства участников. С течением времени «Макана» втянула в себя приблизительно две третьих политических узников – в это число входили игроки, тренеры, судьи и администрация. По мемуарам заключенных, в высшей лиге игрались футболисты, не пробившиеся в проф спорт лишь из-за апартеида. Ее уровень был никак не ниже официального чемпионата ЮАР.

Финишным штрихом принципиальных спортивных функционеров сделалось создание формы. Представители каждой команды нарисовали собственный концепт, но воплощать идею в жизнь опять пришлось с помощью Красноватого Креста, который профинансировал пошив и доставку на полуостров, невзирая на огромное количество препятствий, которые пробовали учинить власти.

«Макана» изменила жизнь заключенных и объединила оппозицию. На примере футбольной лиги арестанты прокачивали управленческие способности

1-ая игра под эгидой «Маканы» свершилась в декабре 1969-го. Она владела всеми атрибутами официального матча: основной судья с карточками и свистком, боковые – с клетчатыми флагами, древесные лавки по периметру, заполнились зрителями, а протоколист фиксировал все действия.

Сходу же поле закрытия кутузки полуостров посетил Чарльз Корр – доктор истории Института Миссури. В местном архиве он отрыл 63 картонные коробки с схожей подписью: «Полуостров Роббен. Спорт». В их хранились тыщи рукописных документов – протоколы, жалобы, таблицы, постановления и почти все другое. На их основании Корр написал книжку, которую именовал «Больше, чем игра» (в 2008-м по ней снимут кинофильм).

Значительную часть футбольного архива составляли жалобы на арбитров. В один прекрасный момент чемпионат даже пришлось остановить. Тренера «Атлантик Рейдерс» (так называлась одна из 9 установок) возмутило решение судьи в главном матче, и он подал протест, который скоро отвергли. В последующей игре футболисты «Рейдерс» расселись по всему полю и сорвали встречу, опосля чего же управление лиги взяло двухнедельную паузу, а потом в течение 5 месяцев разбирало дело. Процесс затянулся из-за отсутствия записи матча – без нее тяжело было оценить деяния судьи.

Футбол не подсластил, а стопроцентно изменил серьезную тюремную действительность. В течение недельки заключенные вкалывали на каменоломне в схожих сероватых робах, а по выходным облачались в формы собственных установок и рубились на поле в тюремном дворе. Арестанты не имели связи с наружным миром, и с момента образования «Маканы» все дискуссии на Роббене были лишь о футболе. «Мы игрались с особенной страстью – футбол был для нас таковым же средством выживания, как пища. Игра, которая на свободе была только хорошим методом проведения досуга, стала для нас единственным лекарством от сумасшествия», – гласил один из наилучших вратарей в истории «Маканы» Лизо Ситото.

С течением времени у всякого клуба возникла своя фанатская группировка. В течение матча в сторону судьи и игроков водопадом лились оскорбления, а время от времени доходило даже до стычек. «Единственное отличие от чемпионата Великобритании состояло в том, что никто из болельщиков опосля игр не садился на поезд и не уезжал домой», – гласил Корр. Поклонники, которые находились в госпитале либо в изолированных камерах, тоже могли смотреть за событиями – приклнный персонал кутузки тайком передавал им записки с плодами.

Вообщем, существенное облегчение жизни заключенных – это только второстепенная функция футбола на Роббенайленде, реальное воздействие «Маканы» еще глобальнее. В 1959-м южноафриканская оппозиция разделилась на два альянса – Панафриканский конгресс (ПАК) и Африканский государственный конгресс (АНК). Обе организации противостояли апартеиду, но при всем этом расползались во взорах на то, в котором направлении обязана двигаться страна опосля свержения режима. С 1961-го представителей обоих конгрессов высылали на Роббен, где их противоборство длилось – заключенные делились на враждующие группы по политическим взорам.

Создание «Маканы» сделалось первым шагом к консолидации оппозиционных сил. Любая команда стремилась к чемпионству, и для усиления состава переманивала футболистов из остальных клубов. Во имя результата политические разногласия отходили на 2-ой план, представители разных объединений перемешивались и преобразовывались в единую мощь. Дикганг Мосенеке (ПАК) и Индрес Найду (АНК) опосля выхода на свободу сыграли главную роль в слиянии 2-ух организаций – в один прекрасный момент на Роббене они оказались в одной команде и сдружились. Даже Нельсон Мандела в автобиографии писал о положительном воздействии футбола на дела снутри оппозиции.

Заключенные желали обосновать для себя, что могут управлять хоть какой организацией в самых томных критериях, так как с течением времени собирались встать во главе целой страны. «Макана» стала для их специфичной моделью, на которой арестанты отрабатывали управленческие способности. «Мы все были заинтересованы в построении мирного демократического общества, – вспоминал Маркус Соломон, который за полтора 10-ка лет в Роббене успел побывать игроком, арбитром и вице-президентом лиги. – Футбол был хорошей площадкой для того, чтоб опробовать наши идеи в действии. Мы смогли смоделировать будущее Южной Африки».

Кадр из кинофильма «Больше, чем игра»

Но благоденствие «Маканы» было бы нереально без лояльности надзирателей, которые с течением времени тоже втянулись в футбольный движ. Есть много доказательств дружбы Нельсона Манделы с тюремщиками – один из их, Кристо Бранд, даже бросил работу и перебежал на сторону бойцов с апартеидом. Нечто схожее происходило и с иными сторожами – они начинали болеть за одну из установок, тесновато разговаривать с игроками и даже созодать ставки.

***

Очевидно, не только лишь давление со стороны оппозиции привело к избавлению от апартеида. Сначала 90-х США и европейские страны стали грозить правительству ЮАР суровыми санкциями, чтоб достигнуть там демократии. Скоро АНК и ПАК были узаконены, а 9 мая 1994-го президентом в первый раз избрали темнокожего – Нельсона Манделу.

Почти все причастные к «Макане» заключенные опосля апартеида попали в правительство. К примеру, судья Мосиуоа Лекота с 1999-го по 2008-й работал министром обороны, а нападающий Кгалема Мотланте с 2009-го по 2014-й был вице-президентом ЮАР. Но большего фуррора достигнул Джейкоб Зума. На Роббене он капитанил в одном из ведущих клубов и числился твердым заступником, а в 2009-м он стал президентом ЮАР и занимал эту должность девять лет.

Нельсон Мандела и Джейкоб Зума

«Южная Африка не была бы вольной, если б не арестанты Роббена, – убеждал Чарльз Корр. – Я не общался ни с одним заключенным, который не считает футбол настоящим спасателем страны».

В 2007-м ФИФА сделала «Макану» знатным членом, а через три года в ЮАР стартовал Кубок мира – фактически сакральное событие в истории страны, истерзанной беспощадной несправедливостью.

Источник: sports.ru