Число случаев COVID-19 вырастает с каждым деньком, ставя все новейшие рекорды: лишь за крайние день ВОЗ зарегистрировала новейший показатель, оказавшийся самым высочайшим за время пандемии — коронавирусную заразу нашли наиболее чем у 470 тыс. человек. Правительства государств вводят новейшие меры, чтоб навести, в конце концов, распространение вируса на спад, но далековато не все согласны поменять собственный стиль жизни и ограничивать себя из-за неизвестной заболевания.
Реклама
В прошедшее воскресенье, 18 октября, в Чехии прошел митинг против повторного карантина — из мирной акции он перевоплотился в твердое столкновение. В демонстрации участвовали около 400 футбольных и хоккейных фанатов, которые добивались продолжения сезонов в местных лигах. А деньком ранее акции протестов прошли в Братиславе у дворца правительства. Протестующие также добивались возобновить спортивные матчи и не соблюдали мер сохранности во время несанкционированной акции.
Похожие протесты также прошли в Англии, Польше, Австралии, Германии – люди отрешаются носить маски, соблюдать дистанцию и вытерпеть ограничения из-за коронавируса, который почти все считают комплотом правительств.
Почти все митинги были организованы по экономическим причинам – к примеру, в Испании гостиничный и ресторанный бизнес просил поддержки властей, в Брюсселе врачи добивались роста финансирования здравоохранения, в Польше обладатели фитнес-клубов призывали не закрывать тренажерные залы. Представители сфер бизнеса и работники здравоохранения не опровергают опасность распространения заболевания — но желают, чтоб учитывали их интересы. Но вопросец, чем руководствуются люди, принципно отказывающиеся соблюдать меры сохранности, остается открытым.
Еще в конце марта для тех, кто не верует в существование либо опасность коронавирусной инфекции, возникло заглавие «ковидиоты»: согласно Urban Dictionary, это люди, которые не соблюдают меры сохранности.
Тогда в соцсетях начала распространяться мысль, как будто COVID-19 — болезнь не наиболее страшная и противная, чем грипп, а почти все и совсем считали, что ее не существует.
По рассказам Насти, студентки 3 курса РНИМУ им. Пирогова, которая работала медсестрой во время первой волны пандемии, почти все поступавшие пациенты считали коронавирус не опаснее гриппа. «Когда они попадали в поликлинику, они вправду удивлялись и спрашивали у всех вокруг, а существует ли коронавирус по сути?» — произнесла она.
Студентка-медик вспоминает, что люди, не верившие в вирус, были даже посреди тех, кто оказывался на больничной кровати: они поступали с обоесторонней пневмонией и поражением легких на 50% и 60%, но продолжали опровергать опасность инфекции, хотя «им необходимо было уже на ИВЛ».
Психологи убеждены: отрицание оказалось главным защитным механизмом человека против быстро меняющегося мира вокруг нас. Чудилось бы, люди на своем примере получают прямое подтверждение того, что коронавирус существует. Да и это не может их разубедить.
«Такое поведение – не что другое, как метод защитить свою психику», — считает член Русского общества психиатров Ольга Маркина. По ее воззрению, такие механизмы «разрешают нам понизить долю присутствия стресса в нашей жизни и не отдать ему перейти в мучения». «В ряде всевозможных случаев таковой защитой может становиться отрицание наличия опасности», — разъясняет психиатр.
Похожей точки зрения держится и Марина Петрищева, клинический психолог, нарративный психоаналитик команды Анастасии Бутенко kukuha.team. По ее воззрению, ковид-диссидентство — это психический ответ на нарушение обычного хода вещей. «Все эти меры [эпидемиологической безопасности] — не только лишь выступают почвой для понижения заболеваемости, да и безизбежно рождают в людях чувства незащищенности, волнения, изоляции, не только лишь физической, завышенной озабоченности своим здоровьем, «всматриваемости» в состояние свое и остальных», — рассуждает психоаналитик.
По воззрению Ольги Маркиной, «отрицание — это довольно твердый, но надежный механизм защиты от лавины отрицательных эмоций, и степень данной нам защиты будет прямо пропорциональна уровню напряжения».
Но почти все люди не попросту опровергают опасность заболевания либо само ее существование — популярность набирают различные теории комплота, которые пациенты с COVID-19 даже говорят докторам. К примеру, студентка-медик Настя вспоминает, что в одну из смен в поликлинику поступила пациентка, «которая всем говорила истории о том, что это комплот» — ее смущало, что закрыли все церкви, и она уверяла всех вокруг, что это «нападение на веру».
Марина Петрищева разъясняет такое поведение желанием людей применить к происходящему вокруг логику. «Теорию комплота делают люди, а вирус ничего и никому не разъясняет, тем, он и страшен. Потому теории комплота, согласно которым вирус — выдумка, — это логичный, почти во всем, для психики ответ на такие переживания», — гласит психоаналитик.
Сторонники теории комплота делают делему «наиболее понятной и контролируемой для самих себя» — но почему они предпочитают веровать создателям постов в Facebook, а не докторам?
«Весьма огромную роль в таковой форме диссидентства играет то, в которых отношениях мы находимся с иными людьми, ощущаем ли мы, что можем доверять властям, профессионалам, просто – знакомым и близким. Если эти чувства подорваны, то теории комплота стают методом, который дозволяет адресовать вину тем, кто это доверие «не оправдал», – считает Марина Петрищева. — Нахождение обычной предпосылки в поведении остальных — это не попросту убежденность в некий теории, но к тому же трансляция таковых эмоций, как обида, злоба, отверженность».
Предпосылкой диссидентства могут стать обыденно плохо выстроенные дела в семье и, может быть, неумение прислушиваться друг к другу. Эту идея подтверждают истории из практики Насти, когда не только лишь сам нездоровой опровергал свою болезнь, да и его родственники были полностью в этом убеждены. «Даже пролежав в поликлинике две либо три недельки, некие продолжали опровергать свою болезнь, считали, что хворают кое-чем иным. А самое шокирующее, что их семьи тоже ее опровергали. Другими словами ты смотришь на собственного умирающего супруга, и тебя совершенно не пробивает», — делится мемуарами студентка.
Предпосылкой такового очень безучастного поведения со стороны родственников хворого также быть может когнитивное искажение, когда человек просто делает свою личную действительность, уверена Анна Крымская, сооснователь и генеральный директор онлайн-сервиса психической помощи YouTalk, клинический психолог. «Достаточно просто поверить в то, что вируса нет, когда вас окружают здоровые люди, так же, как вы, избегающие ношения маски. Когда неприятель невидимый, место для колебаний беспредельно», — разъясняет она.
Каким образом можно посодействовать ковид-диссиденту? Во-1-х, рекомендует Марина Петришева, не осуждать людей за то, что их мировоззрение расползается с наиболее всераспространенным — это подкрепляет чувство отчуждения. По воззрению спеца, необходимо «пробовать слушать точку зрения человека, и услышать – что волнует». Полностью может быть, этот человек окажется не так уверен в собственной позиции, как это могло показаться.
Во-2-х, принципиально делиться открытой и испытанной информацией, чтоб опровергать противоречивые суждения о комплотах.
В-3-х, подытоживает психоаналитик, необходимо «создавать условия для доверия людей властям, мед организациям и совершенно – друг дружке». Несогласных людей сходу оттесняют, делают их «исключенными и незначимыми – это подтверждает их же опаски».
Психолог Анна Крымская рекомендует повлиять на людей зависимо от их типа мышления. Так, к примеру, на правильно мыслящих могут воздействовать доказанные аргументы, определенные числа и факты, к примеру, что хворают и погибают от вируса не только лишь старые люди. Тогда как на людей с чувственным восприятием инфы могут подействовать ролики с переживаниями и личными историями тех, кто пострадал от вируса.
Источник: